Что принесла революция нашей семье?

Управа села Кубанского в 1913 году.

Приближается важная историческая дата – 100-летие Великой Октябрьской революции. Мы, дети войны, долгие годы учили историю по учебникам и кинофильмам, рассказам учителей. А писали в учебниках и рассказывали нам то, что велено было правительством.  А наши родители – дети революции — знали историю лучше – из жизни. Но не могли они нам ее рассказывать, гласность была непозволительна. За недовольство властью, за анекдот и т.д. – тюрьма или расстрел.

И мы — дети всегда 7 ноября радовались, что свершилась революция, что уничтожены эксплуататоры-кулаки. Мы несли во время праздничной демонстрации портреты вождей и членов политбюро: Ленина, Сталина, Берии, Кагановича… Улицы нашего села Кубанского носили их имена: ул.Сталина (ныне Чернышевского), ул.Кагановича (ныне Красина)… Позже большинство из них  оказались антипартийной группой и были «развенчаны».

Я хочу пересказать то, чем запомнилась революция нашим родителям, что говорили о ней простые неграмотные селяне.

Дореволюционное село Кубанское (в теперешних границах от ДЭУ до автостанции). Все ее улицы ровные, без всяких переулков. Главная улица – Красная (теперь Первомайская). Параллельно ей шла Церковная (ныне Большевистская), которая выходила прямо к храму, который стоял на месте нынешнего фонтана. Все люди – верующие, строго соблюдали праздники и посты. Все – хлебопашцы без каких-нибудь указов знали, когда пахать-сеять, убирать, когда свадьбы играть. Были и ремесленники, мастеровые, торговцы. Семьи были большие (но не все родившиеся дети доживали до взрослого возраста).

Полевые работы велись без техники, с помощью быков и лошадей. Сеяли, пололи, косили, жали, молотили вручную. Но все наделы обрабатывались, заброшенных пустырей не было. Убранный хлеб отправляли на железнодорожную станцию. Его было много. Долгое время ежегодные успехи в хозяйстве страны сравнивали с 1913 годом. Это был расцвет экономики России.

Всей жизнью села и делами ведала Управа района. Вот хорошо сохранившаяся фотография, ей больше 100 лет (наша семья передала ее в дар районному музею). На ней в полном составе изображено тогдашнее руководство района на фоне управы, расположенной в старой казачьей хате. За столом второй справа сидит главный казначей. Это мой дедушка – Никифор Васильевич Фурса.

1917 год, конец февраля, в доме по ул. Пушкина в семье Н.В. Фурса родилась девочка, двенадцатыми родами. В семье уже подрастают две дочери – Саша и Фрося, три сына – Филипп, Василий и Иван. Теперь детей шестеро. Девочку назвали Маней. Это моя мама.

Соседки пришли к роженице Ирине и сокрушаются:

— Ой, в лихую годину родилась душа. Говорят, в Питере царя скинули. Что ж оно будет теперь…

Но пока все спокойно. На Кубань революция докатилась позднее. В село Кубанское она ворвалась расстрелом всей сельской управы.

Ясный осенний день, праздник Покрова, 14 октября. Кто-то к калитке позвал маму. Маня вздрогнула от ее душераздирающего крика. Мама, будто забыв, что есть кони, пытается тащить бричку к воротам. Сыновья запрягли коней, поехали за телом отца. Всех членов Управы расстреляли прямо во дворе. (В здании Управы, построенном в 1913 году, сейчас находится районный музей).

Всадники, что совершили  расправу, умчались. Тут же прискакали другие, погнались за первыми. По дворам «мобилизовали» подростков, не спрашивая сколько им лет, давая им коней погибших… Так в село Кубанское докатилась революция.

Мой отец Яков Иванович Еременко жалел, что не был научен грамоте и заставлял меня читать вслух все: книжки из библиотеки, учебники, даже физику и геометрию. Читаю историю. Оторвалась от книги и горячо выразила мнение:

— Хорошо, что свершилась революция! Правильно, что поубивали и сослали кулаков! Они эксплуатировали бедняков…

Отец, выросший в беднейшей семье, последний 12-й ребенок, перебил меня. Он возразил:

— Не нужна была эта революция, не нужно было это кровопролитие! Дураки растерзали кулаков. Это были умные работящие люди. Бедняков они не обижали. Да не говори, что я тебе сказал. Говори, что в учебнике написано.

Кто-то был за новую власть, кто-то против. Старший брат отца – красный революционер. Ужаснее всего, когда члены одной семьи были по разные стороны баррикад.

Теперь, в пору гласности известно, что член правительства М.И. Калинин горячо спорил с И.В. Сталиным о том, что раскулачивание – ошибка. Доказывал, что кулаков надо объединить, помочь им создать достойные сельскохозяйственные предприятия. Но убедить Сталина Калинин не смог.

Растерзали кулацкие подворья, сослали семьи на Урал, в Сибирь, в Казахстан. Везли людей в необжитые места в товарных холодных вагонах без еды. Сугробы вдоль железной дороги были усеяны трупами умерших в пути.

Старшую сестру моей мамы Сашу с семьей сослали на Урал.  По дороге она застыла и по приезду на место ссылки сразу умерла. Муж воспитал двух детей с мачехой.

Двоюродный брат моего отца жил рядом, был середняком. Имел хороших лошадей, управлялся со своей землей, богатств не имел. Но работал много. По дружески ему подсказали: «Придут тебя кулачить». А когда пришли кулачить – никого не нашли. Скрылся. Это было в 20-е годы. А в 70-е годы брат объявился. Живой! Где пропадал?

— В Армавире. Купил бедную хатенку на окраине. На базар не ходил, чтобы никого не встретить. Так и выжил.

Во время страшного голода, который организовали на Кубани в 1932-33 году, мой отец работал ремонтником в колхозе. Хлеборобам и ремонтникам не давали помереть, подкармливали на работе, но домой не разрешали брать ни крошки. Его сестру Фросю неожиданно и непонятно за что вдруг арестовали. Отец испугался, стал ночевать не дома, а в лесополосе. От плохого питания и холода заболел он тифом и лежал в больнице. Ухаживала там за больными санитарка не местная. Говор не тот, тихая, не красавица. Но очень милая, вежливая, чуткая. Звали ее по-простому Федоровной. Пока отец был в беспамятстве, она сохранила его пайку хлеба, высушила и при выздоровлении отдала. Тем и спасла его от смерти.

Прошло много лет. Уже после войны они случайно встретились. Угадали друг друга, разговорились. Только перед самой смертью Федоровна поведала нам свою историю. Она жила в Петербурге, закончила институт благородных девиц. Ее родители были интеллигентами. После революции новая власть объявила, что интеллигенты стране не нужны. Дали людям два дня на сборы. Бросили люди жилье, все свое добро, погрузились на корабли, чтобы уехать за границу. Один из кораблей от перегруза утонул на ее глазах. Там были и ее родители. А она уехала подальше от дома. Жила тихо, как мышка.

50-е годы. Вечер. Уже стемнело. Ждем отца с работы. А его все нет и нет. Оказалось, что он увидел соседку, которая сидела под нашим окном и подслушивала – слушаем ли мы вражеские радиостанции. А у нас даже радиоприемника не было. Та женщина – мать двоих детей, варила самогонку. Ее поймали, хотели арестовать, но в милиции разрешили выбрать: или тюрьма, или будешь работать тайным агентом. Вот и «работала»…

В те времена, даже после войны, ночью мелькал «Черный ворон» — крытая машина КГБ. У какого двора останавливалась, того хозяина больше никогда не видели.

Намного позже рассекретили материалы Берии, где он просил Сталина обеспечить недостающую часть рабочей силы для строительства заводов организацией пары новых лагерей. И кидали в те лагеря за початок кукурузы, за анекдот…

Как-то уже в пору гласности мы, беседуя с отцом о политике, рассуждали о том, как много было достигнуто при советской власти. Но какой ценой!

— А если бы не случилась революция, достигли бы? – спросили мы у отца.

— Достигли бы! – ответил он. – Может чуть дольше, но без этой крови и смертей. Столько людей погубила эта власть ни за что! До советской власти были уже и Ломоносов, и Менделеев, и Мичурин, и Попов… Ведь умели работать и изобретать! Своим хлебом полмира кормили.

Вот такое мнение моего отца – человека труда, вышедшего из бедной семьи.

В.Я. Любченко, с. Ковалевское